Неточные совпадения
Войдя в избу, напрасно станешь кликать громко: мертвое
молчание будет ответом: в редкой избе отзовется болезненным стоном или
глухим кашлем старуха, доживающая свой век на печи, или появится из-за перегородки босой длинноволосый трехлетний ребенок, в одной рубашонке, молча, пристально поглядит на вошедшего и робко спрячется опять.
— Не знаю, — отвечала она своим обычным
глухим голосом, — я с ним больше не живу, — мы разошлись! — заключила она после некоторого
молчания.
Все шло чин чином, и крестьяне, несмотря на тесноту, наблюдали почтительное
молчание; но в ту самую минуту, как молодой, по тогдашнему обычаю, бросил наземь и начал топтать ногами стклянку с вином, из которой во время венчанья пил попеременно со своей невестою, народ зашумел, и
глухой шепот раздался на церковной паперти.
Оборотясь к соборным храмам, он трижды сотворил крестное знамение, поклонился на все четыре стороны, и по мановению руки его утихло все вокруг Лобного места; мало-помалу
молчание стало распространяться по всей площади, шум отдалялся,
глухой говор бесчисленного народа становился все тише… тише… и чрез несколько минут лишенный зрения мог бы подумать, что городская площадь совершенно опустела.
Молчание разрушил тихий, странно
глухой голос Якова Маякина...
В рыбьем
молчании студентов отчетливо звучит голос профессора, каждый вопрос его вызывает грозные окрики
глухого голоса, он исходит как будто из-под пола, из мертвых, белых стен, движения тела больного архиерейски медленны и важны.
В комнате царствовало
молчание и только слышались
глухие рыдания.
Ибо сама ложь, сказанная человеческим языком, казалась правдою и светом перед этим безнадежно-глухим и неотзывчивым
молчанием.
В эти
глухие тридцать лет там, на Западе, эмиграция создала своих историков, поэтов, публицистов, голоса которых громко и дружно, на всю Европу, раздавались в защиту польского дела, и эти голоса подхватывались чуждыми людьми других национальностей, усилившими общий негодующий хор, а мы все молчали и молчали, и с этим
молчанием в наши «образованные» массы, мало-помалу, но все более и все прочнее проникало сознание, что правы они, а виноваты мы.
— Почему ты так кричишь? Разве я
глухая? — удивилась Дуся. — Ты кричи нашей кухарке: она плохо слышит, ей надуло в уши после бани. A мне не надуло, и я хорошо слышу, — спокойно пояснила белокурая Дуся и, помолчав немного, добавила снова: — так ты боишься? Господин Орлик говорит, что боятся только люди с нечистой совестью. A знаешь, — снова, после минутного
молчания, проговорила она, — я приду к тебе ночевать, хочешь?
Когда посадник окончил чтение этой грамоты, несколько минут народ хранил
молчание ужаса, затем уже послышался
глухой ропот...
И когда казалось, что ничего уже нет, кроме
глухого мрака и
молчания, с неожиданной звонкостью прозвучал женский смех, такой ясный, невинный и странно-лукавый, как будто засмеялся не человек, а молодая темная береза или кто-то, прячущийся в ее ветвях.
Молчание в комнате, свист и злое шипение метели и вязкие,
глухие удары. Идиот туго ворочает головой, и тоненькие, безжизненные ноги его с согнутыми пальцами и нежной, не знающей земли подошвой слабо шевелятся, бессильно порываясь к бегу. И зовет...
И стала крепнуть тревожная,
глухая и безликая молва. Она вползала всюду, где только были люди, и оставляла после себя что-то, какой-то осадок страха, надежды и ожидания. Говорили мало, говорили неопределенно, больше качали головами и вздыхали, но уже в соседней губернии, за сотню верст от Знаменского, кто-то серый и молчаливый вдруг громко заговорил о «новой вере» и опять скрылся в
молчании. А молва все двигалась — как ветер, как тучи, как дымная гарь далекого лесного пожара.